Чеканный шаг Победы

…Совсем скоро ветерану Великой Отечественной Иван Ивановичу Горбенко исполнится 90. Но при встрече с этим, удивительно энергичным, подтянутым, молодцеватым мужчиной (язык не повернется назвать его «стариком»!) вы ни за что не угадаете его возраст. Секреты здоровья и долголетия у Горбенко простые и сложные одновременно: каждое утро – зарядка и обливание холодной водой, еженедельно – рыбалка и парилка, а в весенне-летний сезон он все выходные пропадает на ухоженной даче, где своими руками выращивает великолепный виноград, фрукты, овощи.

И совсем уж в молодого парня Иван Иванович преображается, когда берет в руки любимый баян. По комнате плывут ностальгические мелодии военных лет, и вслед за ними в это, одновременно страшное и прекрасное прошлое, переносится мысленно и он…

«Трупы были везде - на улицах, в хатах»

- Знаете, а у меня ведь больше шансов было погибнуть не на войне, а за девять лет до ее начала, - откровенничает Иван Горбенко. – Родился я в 1923 году в селе Домантово Полтавской области. Семья была бедная, спасало то, что отец работал в Средней Азии, строил туркестано-сибирскую магистраль. А в 1933 году настал страшный голод. Власть у людей забрала весь хлеб, по дворам ходили уполномоченные в галифе и железными щупами проверяли весь огород, весь двор. Прожив почти 90 лет, скажу, что ничего страшнее голода нет. Жизнь готов был отдать, чтобы съесть краюшку хлеба, а его не было. В селе люди умирали семьями. Трупы были везде – на улицах, в хатах. Их, опухших от голода, порой еще живыми закапывали в ямы по 10-20 человек…

10-летний Ваня вместе с отцом поехали в Россию, чтобы за последние пожитки выменять хоть немного продуктов. Да вот беда: когда ехали в поезде, чемодан с пожитками отец привязал к руке Вани, чтоб никто не стащил. Мальчик на минутку задремал – и какая-то подлая душа перерезала веревку…

Спасла рыба и осока

Вернулись они из России с продуктами, которых надолго не хватило. И тогда всей семьей решили переезжать в село Покровское Никопольского района нашей, Днепропетровской области. Не умереть с голоду помогала речная рыба, яйца диких уток да осока, речной тростник, который жадно обгладывали дети. Здесь же, в Покровском Иван в июне 1941-го года и закончил десятилетку. А уже через пару дней грянула война, перечеркнувшая все планы в мирной жизни. В августе Иван надел солдатскую форму.

- Наверное, мое счастье, что нас, желторотых юнцов, не бросили сразу на передовую, - говорит ветеран. – Определили меня в стрелковую часть командиром взвода, и наша маршевая рота пешком отправилась в сторону Бердянска. Под обстрелами, бомбежками добрались до Сталинграда, где меня определили в училище связи. А после выпуска из училища в июне 42-го нас отправили под Ржев в 16-ю гвардейскую стрелковую дивизию.

Пройти по грани жизни и смерти

…Подвиги военных летчиков, танкистов, разведчиков овеяны ореолом славы. А вот о буднях фронтовых связистов как-то не принято говорить в восторженных тонах. И совершенно напрасно. Каждый день связистов с переползанием на передовой в поисках обрыва кабеля под бесконечным огнем чужих и своих – разве это не подвиг?! Каждый день, каждую секунду боя подстерегает опасность. И не раз Ивану Горбенко приходилось проходить по грани жизни и смерти.

- Как сейчас помню жесточайшие бои под Великими Луками, - признается Иван Иванович. – При налете немецкой авиации одна бомба попал в блиндаж саперов и связистов. Все 18 человек погибли, меня спасло только то, что в тот миг вышел из блиндажа. Не могу забыть первый поход за «языком» под Ржевом. Это было в июле 42-го, я только попал на передовую. В два часа ночи подползаем к переднему краю. Но когда разведчики снимали колючую проволоку, задели консервные банки на проволоке. Те загремели, немцы тотчас открыли шквальный огонь. Два разведчика и три сапера полегли на месте, уцелевшие отползли к своим. И скоро нас отправили за «языком» повторно – сумели захватить ефрейтора.

Без волнения Иван Горбенко не может вспоминать и трагедию в городе Карачев. На его окраине развернулся жестокий бой, от которого мирное население пыталось укрыться в церкви. Там же наблюдательный пункт обустроило и командование. Когда Горбенко с донесением зашел в храм, тот содрогнулся от мощного взрыва. Оказывается, гитлеровцы перед отступлением заминировали церковь… Ивана спасло только то, что взрывной волной его вышвырнуло в окно церкви.

«О богатырях-сибиряках до сих пор плачу»

Немало фронтовых друзей не смогло дожить до Победы. С горечью ветеран вспоминает эпизод наступления на Оршу в июне 43-го.

- В ходе наступления пропала связь с третьим батальоном, который вырвался вперед, - говорит Горбенко. – Остатки батальона я, пробравшись под огнем фашистов, нашел в овраге рядом с какой-то деревушкой. На вопрос о связи перепуганный комбат Мухин кивнул в сторону деревянной бани, стоявшей на пригорке: «Там рация». Этот трус Мухин растерял батальон, обороны не занял, их почти всех там и перещелкали. Подполз к бане, а возле нее до последнего держат оборону два богатыря-сибиряка. Я их любил, с ними прошел половину войны!

Саша Самохин даже мертвый сжимал автомат. А у Юры Четверякова были перебиты ноги, из них хлыстала кровь. Он умолял меня пристрелить его. Я оторвал от рубахи две полосы ткани, перебинтовал его. Положил Юру на плащ-палатку, в другую руку взял радиостанцию, так и дотащил до своих. А немчуры заметили нас и открыли минометный огонь, осколком и меня ранило в ногу. Но не успел я долго порадоваться, что спас сибиряка. На следующий день немцы в ходе контратаки захватили наш госпиталь и расстреляли всех врачей и раненных… Об этих погибших ребятах я до сих пор, как вспомню, так и заплачу.

Залпы Победы

Пройдя с боями Белоруссию, Польшу, после взятия Бранденбурга Горбенко участвовал в битве за Кенигсберг. На подходе к этому городу-крепости был небольшой городок Хайде Маулин. Немцы там стояли насмерть – городок переходил из рук в руки семь раз. После очередного боя командир полка прилег вздремнуть и поручил Горбенко следить за боевой обстановкой. С несколькими саперами и разведчиками Иван занял позицию в бывшем овощехранилище. Как вдруг к его стене, лязгая гусеницами, подполз немецкий танк и начал поливать нашу пехоту огнем. Улучшив момент, когда немецкие танкисты открыли люк, чтобы выбросить ящик из-под снарядов, Горбенко схватил гранату, метнулся к танку и зашвырнул Ф-1 прямо в люк.

А залпы Победы Иван Горбенко услышал на Зеландском полуострове после взятия крепости Пиллау.

- Не все дожили до этого светлого праздника, - с горечью признает ветеран. – Из офицеров моей роты живым до Победы дошагал я один. Как позже выяснится, почти все одноклассники тоже полегли на фронтах. Наверное, за меня мама искренне молилась, поэтому я и вернулся домой.

Парад Великой Победы

Вот только не сразу состоялось это возвращение. Не успела утихнуть радость от разгрома гитлеровцев, как командир полка вызвал Горбенко в штаб и приказал готовиться к участию в Параде Победы.

- От всей дивизии для этого торжества выбрали восемь человек, - вспоминает Иван Иванович. – Нас всех проверили, выдали новое обмундирование и повезли в Кенигсберг, где сформировали сводный полк от 3-го Белорусского фронта в 1050 человек. Каждый день было по несколько построений и бесконечная строевая подготовка. А через две недели нас погрузили в состав и повезли на Москву. На всех станциях, где останавливались, нас встречали радостные люди с улыбками, поцелуями, цветами. Это была радость со слезами на глазах.

В Москве подготовка к Параду продолжилась на Тушинском и Фрунзенском аэродромах. Несколько раз участников парада поздно вечером для тренировок привозили на Красную Площадь. И, наконец, настал торжественный день 24-го июня.

- К Параду Победы мы были готовы уже в восемь утра, - рассказывает Иван Горбенко. – Наш сводный полк 3-го Белорусского фронта стоял у Спасских ворот, а рядом расположили войска еще девяти фронтов – от Карельского до 3-го Украинского. На трибуну Мавзолея начали подниматься члены правительства, среди которых был и Сталин, приветственно помахавший нам рукой. Кремлевские куранты отбили ровно 10, нам дали команду «Смирно, равнение направо!», грянул гимн Глинки «Славься!». У меня сердце едва не выпрыгивало из груди от счастья и гордости.

Сначала прошла рота из двухсот рослых солдат, которые пронесли знамена фашистской Германии, бросили и растоптали их у Мавзолея. Из Спасских ворот на белом жеребце выехал маршал Г.К.Жуков, которому о построении парада рапортовал маршал Рокоссовский. Георгий Константинович поздоровался с каждым сводным полком, поднялся на трибуну, поздравил нас всех с Победой, отметив, какой страшной ценой она нам далась. Кремлевские куранты отбили 10 часов 20 минут, прозвучал гимн Советского Союза, грянули 50 залпов артиллерийского салюта, и наше мощное «Ура!» слилось с этими залпами. А потом полки, чеканя шаг, пошли мимо Мавзолея, и я увидел Сталина так близко, как никогда и не думал увидеть…

…Всего несколько участников того, самого первого и легендарного Парада Победы остались в живых на Днепропетровщине. И среди них Иван Иванович Горбенко (награжденный тремя орденами Красной Звезды, тремя орденами Отечественной войны, двумя орденами Богдана Хмельницкого, орденом «За особые заслуги перед Родиной» и многими медалями) – единственный, кто принимал участие сразу в четырех Парадах Победы. Кроме 45-го года, он чеканил свой шаг по брусчатке Красной площади в 1985, 1990 и 1995 годах. Долгих лет жизни вам, наш защитник и герой!